Город, который славился купцами и мастерами, не может размести свои улицы

Боровичи: война не тронула, а мир разрушает

Новгородский город Боровичи уцелел во время войны, здесь не кончаются залежи прекрасных – лучших на Северо-Западе! – огнеупорных глин, здесь живут трудолюбивые и добрые люди, природа тут просто волшебная. Но отчего-то вот уже сколько лет не задается в городе жизнь – ветшает он и словно стыдится своей неудачливости, не зная, кого винить в том, что цивилизация никак не может обосноваться на берегах Мсты.

Железная и ледяная дороги

В Боровичи ведут две дороги. Одна – железная. Но поскольку волею судеб город оказался в стороне от Николаевской магистрали, к нему от станции Угловка подтянут 30-километровый аппендикс, по которому зимой ходит московский пассажирский поезд (не считая товарных, конечно). Летом еще и из Питера вагончики прикатывают. Но чаще дореволюционный боровичский железнодорожный вокзал, одно из последних в стране зданий такого типа – деревянный, кружевной, - пустует.
Вторая дорога – не железная. Летом она может даже претендовать на звание асфальтированной, но зимой трасса абсолютно ледяная, бобслейная. Ежедневный питерский автобус, идущий через Малую Вишеру и Любытино, катит по ней боком. Вверх-вниз, вправо-влево – шоссе извилистое, и только мастерство водителя да заступничество высших сил позволяют надеяться на благополучное завершение путешествия. Ведь здесь не принято посыпать дороги песком, - хотя вокруг навалом карьеров.
Страшнее любытинской дороги только сами боровичские улицы. В феврале второй по величине город Новгородской области, широко раскинувшийся по холмам обоих берегов Мсты, поражает приезжего не столько красотой своих узорных домиков, сколько дикими горбатыми льдами, покрывающими и тротуары, и проезжую часть. Куда уж тут любоваться архитектурой – пешеход боится сломать ноги, а водитель не знает, благополучно ли он уберется с очередного нерегулируемого перекрестка, выскочив туда с разогну. Без разгону на горку не вкатишься, хоть на каких шипах. Между прочим, буквально сразу за городской чертой по левому берегу Мсты можно наблюдать совсем другую картину: местное сельское поселение поднапряглось, добыло грузовик песку и щедро посыпало свою территорию. Боровичане обзавидовались.

Здесь боятся весны

Говорят, что такая беда в городе, можно сказать, впервые. Как вступило в силу местное самоуправление в прошлом году – так и оказалось, что убрать улицы новая власть не в состоянии. Она, может, и старается, но реальных последствий ее стараний как-то не видно. А вот реальные последствия снегопадов уже налицо – один из боровичских подвесных пешеходных мостов устал держать неубранный снег, стал обвисать все ниже и ниже, коснулся мстинских торосов и был ими разорван. Ведь в Боровичах всего один мост, по которому можно ездить, его построили относительно недавно, а до этого все ездили по старой переправе, местной достопримечательности, первому стальному арочному мосту России. Теперь его сделали пешеходным, опасаясь за его сохранность, да и узенький он – движение по нему было односторонним. А остальные переправы – висячие, но и они очень нужны городу, потому что Боровичи сильно вытянулись вдоль Мсты, до стационарных мостов не набегаешься. Каждую зиму с подвесных мостиков счищали снег и всё было нормально, пока власть в городе не поменялась.
Но весну в Боровичах ждут не с облегчением – со страхом. В этом году по неизвестным науке причинам уровень февральской Мсты поднялся на 4 метра выше ординара. Река уже затопила часть огородов и кое-где подбирается к домам. Льды на ней встали чудовищные – торосы по два с половиной метра, как на море. И если эти монстры дружно начнут сплавляться вниз, то они и домики деревянные снесут, и церкви в низинке достанется, и уцелевшим пока мостам не поздоровится. Местное управление МЧС смотрит из своих окон, выходящих прямо на реку, в задумчивости: то ли взрывать, то ли подождать.
Город выглядит довольно архаично – нет высоток, весь центр застроен дореволюционными домиками, где до сих пор печь топят дровами, а воду носят из колонки. Боровичам повезло: их практически не бомбили во время войны, но сохранность города вышла ему боком в мирное время – здесь не строили нового жилья, и только в 70-е годы местные предприятия стали что-то возводить для свои рабочих. Деревянные домики в центре очень красивы – но поддерживать их в надлежащем состоянии очень тяжело, поэтому хозяева стараются их сбыть под магазины и офисы, а сами переезжают в «квартиры с удобствами» на окраине. Но есть и брошенные дома, которые становятся прибежищем маргиналов (увы, и в Боровичах есть люмпены), а те разводят костер и палят здание дотла.

Шахты утонули

Боровичи всегда делились на две неравные части. Одни жители города промышляли торговлей, здесь жили зажиточные купцы, которые даже могли позволить себе заказать такой шикарный стальной мост, каких в столице тогда не было. Другие работали на знаменитых заводах, производивших огнеупорные кирпичи. Считается, что основоположником крупного производства, пришедшего на смену мелким заводикам, был один из семейства Нобелей, потом его надолго сменили Вахтеры, некоторыми заводиками владели Голицыны, а теперь самое крупное предприятие называется «Комбинат огнеупоров» и славится на весь Северо-Запад. Во-первых, глины здесь отменные, во-вторых, традиции давние.
Глину в Боровичах аж до 1998 года добывали в шахтах. Местные жители рассказывают, что выглядели эти шахты жутковато: на глубину 64 метра уходила наклонная штольня с узкоколейкой посередине, с потолка все время лило, мокрая глина разъезжалась под ногами. Теперь шахты затоплены окончательно и сырье для огнеупорных кирпичей берут в карьерах, что значительно дешевле, хотя окружающий ландшафт изменяется безвозвратно. Зато, по словам Владимира Можжерина, главы комбината огнеупоров, само предприятие мало портит воздух – стоит система фильтров, которые задерживают пыль, а другого вреда глиняное производство не приносит. Почему боровичане всеми правдами и неправдами стараются селиться как можно дальше от комбината, даже если они ездят туда каждый день на работу, - этого руководство предприятие не объясняет. А люди говорят просто: «Вы на снег в ясный день посмотрите. Серый снег – значит, фильтры не работают».

 Жертвы жадности

В конце XIX века Боровичи чуть не вошли в мировую историю огнеупоров, - но жадность помешала. На заводе шамотного кирпича князя Голицына работал мастер Матвей Веселов – изобретатель себе на уме. Ходил по окрестностям, собирал по горсточке разных глин, смешивал в разных пропорциях, обжигал. Про его экзерсисы никто не знал, подручным у него был глухонемой и неграмотный мужик. Наконец, Веселов сделал облицовочный кирпичик шоколадного цвета, в блестящий глазури. Показал хозяину. А тут и Всемирная выставка 1889 года в Париже подвернулась. Голицын со своим кирпичиком, который назвали «пирогранитом», получил Большую серебряную медаль. Западные промышленники были потрясены: облицовочный материал изумительной прочности и красоты они уже прочили на самые дорогие работы. По слухам, Голицыну предложили подряд на облицовку перепланированного крыла Букингемского дворца. Князь вернулся домой и говорит мастеру: «Сколько стоит твой рецепт?» Услышав цену, рассвирепел и выгнал Веселова с завода. Думал, что тот придет каяться. А мастер запил и… помер. Искали в его бумагах рецепт, да так и не нашли. Уже в советское время Институт огнеупоров хотел восстановить пирогранит для облицовки строящегося московского метро, но попытки не увенчались успехом. Так и остался пирогранит в нескольких плитках в Боровичском музее – и в легендах.

Численность населения Боровичей:
1989 – 62 974
2002 – 57 755
2006 – 57 238
Рождаемость за год на 1000 человек населения (в промилле)
1989 – 10,4
2002 – 8,6
2004 – 9,5
2005 – 9,3
Аналогичные показатели смертности
1989 – 16,0
2002 – 26,1
2004 – 25,7
2005 – 25,8

Татьяна Хмельник 

Статья написана в 2008 году