ИЗ ИСТОРИИ САБЛИНСКИХ ПЕЩЕР. ЧАСТЬ ВТОРАЯ

    В статье «Из истории Саблинских пещер. Часть первая» мы рассказали о том, как официальные органы власти узнали о подземных работах и какие правила по добыче стекольного песка на берегах Тосны были установлены. Мы не стали останавливаться на одном из самых интересных вопросов: где же, собственно, находились эти самые старые выработки? Схема и описание инженера Лебедева не даёт чёткого и однозначного определения их местоположения в 1890 году. Но мы предлагаем вернуться к этому вопросу после того, как рассмотрим более поздние документы, в которых привязка к местности позволяет уточнить выводы для других существующих пещер.
    Итак, следующим интересным и важным документом стали Условия от 1 декабря 1892 года, заключенные между управляющим имением Пустынька Шлиссельбургского уезда, подданным Великобритании Исааком Артуром Приором на основании доверенности от С.П. Хитрово и крестьянином Ф.Н. Лешковым.

Фрагмент условий на разработку кварцевого песка от 1892 года

    Эти условия предполагали, что:
1) Крестьянин Лешков берёт в аренду копку белого кварцевого песка из пещер, находящихся в имении, сроком на три года. Каждый год планируется добывать 50 кубических саженей песка (одна кубическая сажень равна 9,67 кубометра) в год, т.е. всего 150 кубических саженей за три года.
2) За каждую добытую сажень Лешков платит в пользу имения по 4 рубля. После подписания контракта Лешков платит задаток в 100 рублей.
3) В течение действия контракта контора имения не имеет права никому другому давать копать песок без согласия Лешкова. В свою очередь, Лешков не имеет права отказываться от аренды. В противном случае нарушившая договор сторона платит неустойку в 3-кратном размере от всей суммы аренды по контракту.
4) Поскольку что на выемку из пещер имения песка было ранее этого наложено запрещение, вследствие неудовлетворительного устройства пещер, то прежде чем Лешков начал работы по добыче песка, Приор или контора имения обязаны доставить разрешение от надлежащего начальства на эту разработку. Если разрешение не будет получено, Лешков имеет право отказаться от аренды, а контора имения обязана возвратить задаток 100 рублей.
5) В случае, если в пещерах вблизи мызы песка не окажется, то Лешков имеет право производить копку песка в Царкосельском уезде, на другой стороне, а если и там песка не окажется, то по обмерам ранее выкопанного произвести расчет.
    (Здесь необходимо пояснить одну важную особенность административно-территориального деления того времени: река Тосна выступала границей двух уездов – Шлиссельбургского и Царскосельского. Поэтому в тех случаях, когда в документах, связанных с добычей кварцевого песка в Саблине, речь идёт о землях и имениях Царкосельского уезда – то это касается левого берега Тосны, если упоминается Шлиссельбургский уезд, значит, дело происходит на правом берегу реки.)
    Если сравнивать данные этого контракта с запиской Лебедева, то выясняется, что указанные пещеры в имении Пустынька не были указаны в 1890 году, поскольку на правом берегу Тосны были отмечены выработки, расположенные на землях крестьян села Никольского. Кроме того, из текста условия можно сделать вывод, что наличие запасов кварцевого песка на противоположном берегу не было гарантированным фактом, и это также позволяет нас усомниться в том, что схемы Лебедева относятся к месту, где находилось имение Пустынька Шлиссельбургского уезда. Еще одна причина сомневаться в этом заключается в старой дороге, которая шла по левому берегу Тосны прямо напротив имения и не отмеченной на схеме в 1890 году. Зато этот документ фиксирует место, где и поныне существуют пещеры, одна из которых называется Графский грот, другая - Пляжник.

Правый берег под мызой Пустынька с видом на Графский грот

    Следующие документальные данные относятся уже к XX веку. В 1903 году вышеупомянутый крестьянин Ф.Н. Лешков копал песок открытым способом у д. Захожье, а Ф.Ф. Александров взял в аренду добычу стекольного песка в мызе Пустынька и в Гертово, однако, по отчётным документам, песка не добывал. В 1905 году в соответствии с предоставленным отчётом на арендованных у крестьян села Никольского землях (правый берегу Тосны) он уже добыл 325 кубических саженей песка подземным способом.
    Кстати, Александров добывал песок в саблинских подземельях практически до самой революции. К сожалению, точно идентифицировать место подземных работ в 1905 году не получится, поэтому продолжим смотреть документы дальше. В Прошении крестьянина села Никольского Николая Львова Лямина от 19 декабря 1911 года упоминаются пещеры уже с более точной топографической привязкой. Лямин просит: «Разрешить выемку белого кварцевого песка из заарендованных мною пещер на землях крестьян села Никольского той же волости, Шлиссельбургского уезда, находящихся на берегу рек Тосны близ Графского моста». Не менее важны и такие сведения из этого прошения: «… по сему считаю долгом присовокупить, что в 1909/1910 году производил выкопку песка из этих пещер арендатор коллежский советник Федор Федорович Александров».
    Договор аренды с Ляминым был заключен уполномоченными от крестьянского общества крестьянами Ильей Петровичем Сысоевым и Ильёй Николаевичем Сгуроткиным. Договор был заключен на один год, арендная плата составляла 6 рублей за каждую выработанный кубик песка, считая следующую меру – 24 четверти длины (4,26 метра) и 6 четвертей 2 вершка высотою (третья составляющая, видимо, была столь широко известна, что её даже не записали). Преимущество в работах по выкопке песка предоставлялась крестьянам села Никольского. Причем оплата также была зафиксирована этим договором – 90 копеек в день, на своих харчах. За вывозку песка на станцию Саблино крестьяне брали по 10 рублей за одну кубическую сажень.
   Разрешение на добычу песка Окружным инженером Горного Департамента было выдано 9 января 1912 года, в нём были указаны правила добычи, которые полностью повторяли правила, предложенные профессором Карпинским и утвержденные Горным учёным комитетом.
Итак, выше Графского моста вне территории усадьбы Пустынька нам известны две выработки – Жемчуга и Штаны.

Вид на правй берег, где расположены Жемчуга и Штаны

    Продолжим знакомиться с документами, которые касаются пещер на правом берегу Тосны. В октябре 1912 года владелица имения Пустынька Шлиссельбургского уезда Елисавета Михайловна Муханова (дочь С.П. Хитрово) обратилась в Горный департамент за разрешением копать белый кварцевый песок в собственном имении. 3 ноября такое разрешение ей было выдано, а уже 4 января 1913 года от имени управляющего имением Мухановой Г.Г. Корья было получено письмо о том, что «крестьянин Никольской волости Лямин копает песок рядом с имением в пещере и, возможно, что копание в пещере расширено до земли имения Пустынька без разрешения. В связи с чем просим составить план пещеры и определить, на сколько указанная пещера накопана Ляминым в землях имения». 28 января 1913 года была назначена встреча представителя Окружного инженера горного департамента и управляющего Корья. В результате этой встречи и обследования выработок был составлен акт, где, в частности, говорилось: «…Выемка песка произведена и во владениях г-жи Мухановой. Но когда именно проводились эти работы, установить невозможно, ввиду отсутствия маркшейдерских планов за предыдущие годы. Поэтому, чтобы обеспечить [обезопасить] себя на будущее от возможности выработок песку без контроля и дозволения владелицы рекомендую сделать маркшейдерский план существующих выработок». Судя по всему, Муханова, убедившись, что с Лямина ей никаких денег не взять, а за составление макшейдерского плана платить она не захотела, то спор по пещерам был прекращен.
   Ближайшие к имению Пустынька выработки – это соединённые Штаны и Жемчуга. Значит, о них шла речь в споре пещерокопателя Лямина и землевладелицы Мухановой и они же были предметов Ляминской аренды .

В Жемчугах

   Кстати, можно попытаться очень приблизительно рассчитать длину галерей, необходимых для добычи песка и сравнить с размерами Жемчугов. Например, для добычи 100 кубических саженей песка, при средних значениях сечений, предложенных Горным комитетом, да с учетом ряда погрешностей, длина ходов могла увеличиваться на 250 метров в год. При объёме добычи в 325 квадратных саженей длина выработок составит уже около 800 метров в год. А если учесть, что песок добывали и после революции, то эти значения вполне коррелируют с реальными размерами сохранившихся выработок.
    Теперь перейдем на противоположный берег, который уже упоминался в контракте от 1892 года с пометкой, что напротив имения Пустынька возможно начать копать, но без гарантии того, что белый песок там есть. Такая формулировка позволяет предположить, что, скорее всего, пещер напротив имения в 1892 году не было. В плане нет речи о мосте, о дороге, зато упомянуто естественное обнажение на левом берегу, которого нет в районе Левобережной (Помойки).
    Впрочем, от догадок снова перейдём к сохранившимся документам. Итак, 16 ноября 1912 года от имени Евдокии Васильевны Копейкиной на имя Окружного инженера было написано письмо, в котором, в частности, говорилось: «По северо-западной границе моего имения господином Марковым проводится штольня. Опасаюсь, что эта штольня может зайти за границу моего имения, т.к. работы соседом моим, насколько мне известно, ведутся без плана. Работы Марковым производятся и по настоящее время так, что в моем руднике слышны удара лома во время работ г. Маркова».
    После получения этого письма Копейкиной было предложено произвести поверку маркшейдерского плана её разработок. Был выставлен счёт за съёмку 8 точек на поверхности и 14 точек под землей, а также за изготовление плана, проживание инженера и прочие расходы на общую сумму 58 рублей 96 копеек. 19 декабря 1912 инженером И.М. Бахуриным в присутствии купчихи Е.В. Копейкиной была произведена поверка плана подземных работ у купца Маркова. По результатам этой работы составлен акт о том, что план подземных работ у А.Ф. Маркова был составлен удовлетворительно.
   Исходя из этих сведений, мы посчитали, что в случае с «рудником» купчихи Копейкиной речь идет о Левобережной, а штольня купца Маркова - это Трёхглазка.

В Трехглазке

   Дополнительным подтверждением нашего предположения стали следующие документы. Дело в том, что не сама Копейкина занималась добычей песка на своей земле. Право добывать кварцевой песок она сдала в аренду уже упоминаемому нами Ф.Ф. Александрову. И вот этот Фёдор Фёдорович продолжал добывать песок в имении Копейкиной и во время Первой мировой войны. 7 февраля 1915 года в его адрес от имени Окружного инженера Привалова было направлено письмо с просьбой представить маркшейдерский план выработок в 1914/1915 годах и с указанием планируемых работ в будущем . В результате этого письма появилась копия плана 1912 года с указанием плана работ на текущий 1915 год (в левой верхней части плана указана новая выработка  с направлением работы).

Маркшейдерский план разработок в имении Копейкиной

    Получив это план 6 апреля 1915 года, Окружной инженер посчитал, что «производству горных работ согласно сего плана – препятствий не встречается».
Таким образом, анализируя этот план, можно сделать однозначный вывод: разработки кварцевого песка в имении Е.В, Копейкиной - это ныне существующая Левобережная (она же Помойка), а Трёхглазка – это разработки купца Маркова в 1912 году.
    Но на этом история Саблинских пещер еще не заканчивается, очень любопытны документы и начала 1919 года. Несмотря на гражданскую войну и разруху, служба Окружного инженера продолжает работать. Вот рапорт ВРИО помощника Окружного Инженера Ф. Максимова: «..Мною были осмотрены 27-го февраля производящиеся Саблинским советом народного хозяйства разработки кварцевого песка в окрестностях села Никольского недалеко от реки Тосны. Добыча песка подземная из штольни, пройденной вглубь более 100 сажень. Разработка ведётся несистематично и оставляемые между просечками песчаные предохранительные столбы стали делаться небольших размеров, а некоторые из них даже подработаны книзу с боков, вследствие чего такие столбы не могут служить надежной опорой для предотвращения могущей произойти с кровли выработок осыпи песка. Кроме того, необходимо устройство второго выхода на дневную поверхность».
      Но сам Окружной инженер находится в некотором замешательстве, поскольку сменилась власть, и он, приложив копию этого отчета, 24 марта 1919 года пишет письмо в Горный отдел ВСНХ РСФСР с просьбой уточнить границы его полномочий. Ответ начальства был однозначным: «…Окружной инженер и теперь обязан следить за производством горных работ в отношении их безопасности и в случае неисполнения законных требований окружного инженера, основанных на неотменённых инструкциях о производстве горных работ - работы останавливать». Далее в письме требуют принять меры к устранению дефектов по подземных выработок, осуществляемых Саблинским совнархозом. Реакция последнего в условиях гражданской войны была простой и незатейливой. Вот ответ Саблинского Совнархоза: «Саблинский Совет сообщает, что меры предосторожности от могущих быть обвалов в шахтах были приняты и в настоящее время работы по добыче песку прекращены».
    Кстати, в том же 1919 году был издан запрет на разработку крестьянами руд и минералов кустарными методами. Поэтому кто и каким образом в 1920-е годы добывал стекольный песок в Саблинских пещерах, нам неизвестно.
   Подводя краткий итог, мы можем сказать, что большинство известных пещер нам удалось предварительно идентифицировать на основе сохранившихся документов и определить, что они создавались, начиная с 1892 года.

Внтури Веревки

    Так что не все ещё разгадано и найдено в настоящей, а не мифической истории Саблинских пещер. К сожалению, заниматься исследовательской работой на эту тему сейчас практически некому, поскольку это требует навыков и упорного труда, зато рассказывать душераздирающие небылицы и играть в некое «тайное сообщество посвящённых» гораздо проще.
В работе использованы архивные документы из фондов РГИА .

Александр Потравнов
Татьяна Хмельник