ОЛОНЕЦ-МОСТАМ КОНЕЦ

ДЕРЕВЯННЫЕ ПЕРЕПРАВЫ ПОГИБАЮТ НЕ СТОЛЬКО ОТ ЛЕДОХОДА, СКОЛЬКО ОТ ОТСУТСТВИЯ ДЕНЕГ НА ИХ РЕМОНТ
      В Олонце было семь мостов. Осталось четыре. Три деревянных переправы, по официальной версии, не выдержали половодья. На самом деле, удивительно, что мосты эти не рухнули раньше. Ведь они держались исключительно на честном слове, чинили их сами местные жители и похожи они были на бюджет Олонецкого городского поселения – дырка на дырке.
Карельский райцентр Олонец и входящие в городскую черту деревни – очень длинные поселения, вытянутые вдоль двух рек, Олонки и Мегреги, и рейсовые автобусы ходят здесь не слишком часто, поэтому для горожан отсутствие разом трех мостов очень чувствительно. 23 апреля рухнул пролет моста через Мегрегу, соединяющей левый берег Мегреги с островом Мариам, где стоит Смоленский собор.

Мост через Мегрегу на остров Мариам

     Мост от собора на правый берег Олонки (реки сливаются прямо за островом) уцелел, но сквозной переправы горожане лишились. Через неделю настала очередь «больничного» моста выше по течению (он безымянный, как и прочие олонецкие переправы, просто через него пролегал самый короткий путь в больницу для жителей левобережья). Возле устоев моста скопился лед толщиной более полуметра, а ледорезов здесь не предусмотрено. С затором пытались бороться, но потом махнули рукой. Чтобы мост не разломало, его разобрали своими руками: спилили настилы, сняли пролеты.

Мост через Олонку к больнице

    Андрей Шапкин, ведущий специалист администрации Олонецкого городского поселения, утверждает, что переправу восстановить можно, поскольку ее достаточно грамотно разобрали, только найти бы денег. Денег нет, поэтому в районную больницу и поликлинику теперь многим приходится ездить на такси через дальний мост.
    Третий мост, между предместьями Рыпушкалицы и Татчелица, потерял деревянный настил в середине – над широкой Олонкой висят только тросы, а само сооружение угрожающе качается и страшно скрипит. Теперь если кому надо с левого берега на правый, где шоссе и автобус, то надо делать крюк через центр города, а это несколько километров. Здесь уж ледоход точно не при чем – мост висячий, воды касаться не должен.

Мост через Олонку в Татчелице

    Олончане с тревогой говорят, что мост, ведущий к автостанции, может стать следующим в череде рухнувших, причем без всякого ледохода – он практически в предаварийном состоянии. На ремонт нет средств.
     В бюджете действительно лишних денег нет: 120 миллионов район зарабатывает, а 261,3 миллиона рублей получает в качестве «безвозмездной помощи» от республиканского правительства. То есть район не просто бедный – он, получается, абсолютно не в состоянии прожить самостоятельно. Предприятий нет, сельское хозяйство разрушено. В Ильинском был деревообрабатывающий завод – был градообразующим предприятием. Теперь он закрыт, и жители поселка ищут заработок где угодно, аж до Петрозаводска и до Питера. А ведь когда-то знаменитая Ильинская верфь строила корабли для Ладоги и даже для моря – петровские галиоты сходили с ее стапелей. Нынче в Ильинском нет даже власти: местная администрация сложила с себя полномочия, ибо без денег управлять сельским поселением невозможно. Этот печальный почин поддержали все остальные администрации сельских поселений Олонецкого района, поскольку все они находятся примерно в равных положениях, просто у ильинцев первых сдали нервы.

Весной кроме льда по реке идет и вот такой "мусор"

    Скажем, надо в сельском доме культуры установить противопожарную сигнализацию. Стоит это без малого 400 тысяч рублей. Бюджет сельского поселения в среднем – от полутора до двух с половиной миллионов рублей в год. Здесь расходы на все поселковые нужды, и вырвать из них 400 тысяч просто невозможно. Но если этого не сделать, то наложат штраф в десятки тысяч рублей, причем лично на главу поселения. При этом штрафуют еще и администрацию – уже на сотни тысяч рублей. Откуда взять эти деньги, если поселения и весь район – на грани выживания? Контролирующие органы выполняют свою работу скрупулезно: составляют акты, пишут предписания, штрафуют. За активную деятельность, кроме твердого оклада, они получают премии. Им абсолютно наплевать, что часть их «законных» требований абсурдна с точки зрения здравого смысла, а часть – бесчеловечна, поскольку контролируемые территории живут в откровенной нищете.
     В XXI веке основной заработок для жителей Олонецкого района – поиск подножного корма: сбор грибов, ягод, охота, рыболовство. Как в древние времена. Только одно и утешает в районном бюджете: самую значительную часть денег Олонец тратит на школьное образование. Может быть, юные олончане не убегут в большие города и за границу, когда вырастут, а придумают, как им привести родной дом в порядок?
Татьяна Хмельник
Фото Александра Потравнова