СРЕДНЕВЕКОВЫЙ БЫТ УЗЛОВОЙ СТАНЦИИ

ЛЮДИ СТАЛИ ЗАЛОЖНИКАМИ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ МЕЖДУ ВЕДОМСТВЕННЫМИ И МУНИЦИПАЛЬНЫМИ СТРУКТУРАМИ
    В 40 километрах от Евросоюза и в сотне от Санкт-Петербурга жилой поселок на узловой железнодорожной станции погружен в средневековый быт. Обитатели поселка вынуждены либо уезжать из него, либо ежедневно бороться за выживание.
     Железнодорожная станция Веймарн в двух перегонах от Кингисеппа переживает второе рождение. После упадка постсоветского периода станция снова обрела признаки узловой, за что нужно благодарить растущие обороты Усть-Лужского порта. Множество длиннющих составов, новые пути, новые станционные здания, вагончики со строительными рабочими там и сям – в общем, жизнь кипит. Но эта жизнь абсолютно не касается территории, что в нескольких десятках метров от железнодорожного полотна. Дома, построенные для работников станции и до сих пор заселенные ими и их потомками, выглядят ужасно. Даже издали видно, что местами с крыш обвалился шифер, покосились или вовсе упали печные трубы, треснули стены, покривились окна… Подойдя поближе, еще и запах ощущаешь: это смердят выгребные ямы, которыми снабжены все дома – ведь канализации и водопровода здесь не было никогда.

Катя  Хитрова начинает экскурсию по поселку

     Добровольным экскурсоводом выступает староста поселка Екатерина Хитрова. Кате – всего 26 лет, она родилась здесь, здесь ходила в школу ее мама и работала бабушка. Стала старостой выморочного поселка не только потому, что самая молодая и смелая. Катя любит свой поселок и не хочет уезжать, хотя молодежь ее возраста уже убежала кто в Кингисепп, кто в Питер. А раз любишь – надо стараться сделать жизнь поселка лучше. Катя старается изо всех сил, но за год, что служит старостой (между прочим, бесплатно), не очень продвинулась в бодании с местной и районной властью.
- Для местной власти, а мы относимся к Пустомержскому сельскому поселению, - рассказывает Катя, - наш поселок – как бельмо на глазу. Глава администрации Любовь Иванова так в сердцах и сказала. Раньше все дома принадлежали железной дороге, но в 2005 году нас передали муниципалам – с тех пор и началось. Дома и так не новые, есть один довоенный, остальные построены сразу после войны, капремонта не был никогда, но ведь теперь ими даже никто, кроме жильцов, не занимается! Мы даже за квартиру не платим.
Оказывается, в Пустомержском поселении не могут найти денег, чтобы напечатать квитанции веймарнцам. Не платят они и за воду – потому что ходят с ведром к колонке, не платят за тепло – у каждого своя печка и лично купленные дрова, не платят за газ – пользуются баллонами. Только за электричество платят, причем РЖД, поскольку дома запитаны со станции. Жители домов, быстро присоединившиеся к Кате во время «экскурсии», наперебой говорят:
- Да мы рады были бы платить за услуги, но ведь услуг-то нет! С электричеством и то беда – перед новым годом 4 суток сидели в темноте, и в другие дни часто отключают.

Местные жители  рассказывают о своей жизни в поселке

     Любовь Иванова сердится: она неоднократно приводила в Веймарн разные управляющие компании из Кингисеппа, чтобы те занялись несчастными домами. А жильцы отказываются иметь с ними дело!
- Потому что эти управляющие компании сразу нам заявили: у вас тут нечего обслуживать, нужно все ремонтировать, а на это у нас денег нет, - пояснила позицию жильцов Катя. – Зачем мы будем платить просто так, ни за что? Тем более что они выставляют такой ценник, как за благоустроенную квартиру в городе. А у нас средневековье настоящее!
     Пресловутые выгребные ямы – не только источник запаха. Туда иной раз и разыгравшиеся дети проваливаются. Вычерпать их как следует невозможно: как только ассенизаторы, наполнив емкость, уезжают, ямы тут же снова наполняются грунтовыми водами. Раньше на месте одного из домов клюкву собирали, а рядом вообще озеро было. Поэтому воды – грязной, вонючей – здесь залейся: она стоит в подвалах, вызывая к жизни полчища комаров и мух, иногда она выплескивается и в подъезды, отчего гниют доски полов, а уж между домами можно пройти только по собственноручно сделанной из старых шпал дорожке. На таком грунте постоянно «шевелятся» фундаменты – от этого и трещины на стенах, и кривые рамы. Сырость в квартирах – невероятная. Одна из соседок рассказала, как понесли стирать палас с пола, а он и развалился – сгнил. А если не стелить палас – очень холодно. Гниет внутренняя проводка в квартирах, поэтому кто-то сделал себе уже проводку наружную, а кто-то, кто победнее, так и живет с временными «соплями», кинутыми электриками.

Подъезд в доме

    Тем временем на станции – полный «фарш». Катя Хитрова показывает на новенькие трубы и следы недавно зарытых канав рядом с домами:
- Там есть и отопление, и горячая вода, и газ. Когда все это прокладывали, у нас полностью перерыли подъезды к домам, мы к автобусной остановке подойти не могли. Да, мы рады за людей, кто на станции у нас работает – они имеют больше удобств на работе, чем дома, там и душ, и туалет нормальный. Но в наших домах по-прежнему ничего нет, да еще и дорогу нам так испортили, что люди себе ноги ломали! Насилу добились, чтобы зарыли ямы и канавы, и то только после того, как я обратилась в МЧС.
    Один дом вообще потерялся при передаче от РЖД муниципалам, его нет в списках, жильцам не получить никаких справок. Остальные здания имеют балансовую стоимость (как Катя подглядела в муниципальных бумажках) 00 рублей 00 копеек. Тем не менее, аварийными они не признаны – на это тоже нет денег, а уж на расселение жильцов – и подавно.

Это дом-призрак поскольку по документам он не существует.

    Катя негодует:
- Зачем вообще нужны старосты, если с нами обращаются в органах власти как с мухами надоедливыми? Я стараюсь собрать документы, чтобы облегчить жизнь нашим людям, хоть какой-то ремонт обеспечить, настоять на внимании к нашим проблемам, а от меня стараются избавиться – и в муниципалитете, и в районе всем вечно некогда, иногда от меня как будто даже прячутся! Когда нам халтурно, просто ужасно сделали крыши, Любовь Ивановна нас попрекала: «Я на ваши крыши 8 миллионов потратила, а вы все недовольны!» У муниципалов один ответ – на Веймарн нет денег, то же самое, как под копирку, пишет и Виктор Гешеле, глава администрации Кингисеппского района. Я уже и в область обращалась. Неужели надо до президента дойти?!

На эти крыши потрачено 8 миллионов ...

    Думаете, глава района не знает, как живет Веймарн? Ошибаетесь. Очень хорошо знает. У него там дом в нескольких сотнях метрах от злополучных построек. И не дача, а дом для постоянного проживания, господин Гешеле даже там прописан. И голосовал он именно в Веймарне, на глазах у ведущего средневековый образ жизни населения. Когда население, пользуясь случаем, бросилось к нему с вопросами насчет их домов, Гешеле сказал только, что работать надо по-новому, работать, тогда все будет. И уехал.
    Катя Хитрова собирается обращаться к новому губернатору Ленобласти Александру Дрозденко. Ведь тот был в свое время главой Кингисеппского района и знает территорию. Может, посидят Дрозденко с Гешеле, обсудят ситуацию – спокойно так, по-семейному, - пока население Веймарна не легло на рельсы в отчаянии? Может, выделят какие-нибудь денежки из загашника и осчастливят несколько сот детей и взрослых, ютящихся на одной из самых оживленных железнодорожных станций Ленобласти?
Татьяна Хмельник
Фото Александра Потравнова